Fotovideoforum.ru

Приморские партизаны - кровавая повесть. 13 лет спустя

В феврале 2010 года с убийства милиционера во Владивостоке началась история "приморских партизан"

Дело "приморских партизан", открывших в 2010 году охоту на милиционеров, стало информационной бомбой федерального калибра. ИА PrimaMedia восстанавливает хронику событий, начавшихся 11 лет назад.

Страх и ненависть в Приморье: живые и мёртвые

В феврале 2010 года во Владивостоке на улице Давыдова неизвестными был убит сотрудник ППС Григорий Ковальчук, а его коллега Николай Дубовик — тяжело ранен (о том, как после этого обошлась с последним система, мы не раз рассказывали). В конце мая в селе Ракитном Дальнереченского района был жестоко убит милиционер Алексей Карась, обстреляна машина ДПС в Яковлевском районе. В июне нападение, при котором огнестрельные ранения получили ещё двое сотрудников милиции, произошло в Спасском районе.

Пока по дорогам края барражировали отряды силовиков на бронетехнике, миф о "приморских партизанах" удивительно быстро зажил самостоятельной жизнью. Многие сочли неизвестных стрелков "народными мстителями" и "борцами с ментовским беспределом"…

Кульминационным стал день 11 июня 2010 года, когда в Уссурийске сотрудники силовых структур штурмом взяли квартиру в доме по улице Тимирязевской, 73, где укрывались "партизаны". Двое — Александр Сладких и Андрей Сухорада — погибли (по официальной версии — застрелились, по неофициальной — застрелился один, а второй погиб в перестрелке). Двое — Владимир Илютиков и Александр Ковтун — были задержаны. Ещё двоих — Романа Савченко и Максима Кириллова — взяли днём ранее.

Все шестеро оказались жителями посёлка Кировского. По иронии судьбы, именно в районе нынешнего Кировского базируется в начале романа Александра Фадеева "Разгром" (12+) (1927) партизанский отряд Левинсона; ещё один эпизод романа происходит в Ракитном.

Уцелевшим "партизанам" предъявили букет обвинений: убийства двоих милиционеров, бандитизм, похищение и незаконное хранение оружия, разбой, похищение документов, кражи, угон автотранспорта — всего около 30 преступлений. Следствие пришло к выводу, что вооружённую группу создали Александр Ковтун и Андрей Сухорада. "Злоумышленники совершили несколько дерзких краж и разбойных нападений в небольших населённых пунктах Приморского края. Похищали автомобили, деньги, охотничье оружие, не брезговали одеждой и обувью… Совершали кражи, угоны, поджоги в Кировском, Дальнереченском и Спасском районах Приморского края… Похищали оружие и транспорт… с тем, чтобы продолжать свою преступную деятельность", — сообщили в Следкоме РФ по Приморскому краю.

Вскоре "всплыло" убийство ещё четверых человек — наркоторговцев из того же Кировского района. Следствие сочло: их убили "партизаны" в 2009 году, чтобы завладеть наркотиками. По этому делу задержали ещё двоих — Алексея Никитина и Вадима Ковтуна (младшего брата Александра).

Дело "кировской банды": загадки и версии

Силовикам с самого начала не нравилась формулировка "приморские партизаны". В официальных заявлениях они предпочитали говорить о "кировской банде" или просто о "группе молодых людей". Однако звание "приморских партизан" пристало к фигурантам дела сразу и навсегда, пусть между ними и героями фадеевского "Разгрома" — пропасть и поколенческая, и мировоззренческая.

Следственные органы утверждали, что "партизаны" боролись не за идею, а за деньги. Начальник приморского УВД генерал Андрей Николаев заявил: "Нападения на сотрудников милиции были мотивированы исключительно желанием заполучить оружие и боеприпасы с целью продолжения совершения более тяжких преступлений корыстной направленности". Однако он же и добавил: "В лесах Приморья обнаружены многочисленные схроны, оставленные членами вооружённой группы. Кроме одежды и продуктов питания, в них находились оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства, а также предметы с фашистской символикой и литература радикального толка". Это с версией о сугубо корыстных интересах не вяжется. Правда, радикальную литературу никому не показали.

Осенью 2010 года в интернет попало видеообращение "партизан", записанное незадолго до уссурийского штурма. В кадре молодые люди заявляли, что действительно нападали на милиционеров, причём по идейным соображениям. Обращение было выдержано в стилистике посланий чеченских сепаратистов (что интересно, позже, уже за решёткой, двое из "партизан" приняли ислам). Тем не менее генерал Николаев продолжал развенчивать миф об "идейных мстителях": "У нас всегда, каждый год громкие события были, ещё с лихих 90-х. Поэтому это событие… нисколько не удивило и не обескуражило нас… Мы можем смело заявить, что это — обыкновенная банда".

От Москвы до самых до окраин появлялись граффити вроде: "Партизаны, ваш подвиг не забыт!". Некоторым "партизаны" оказались ближе, чем правоохранительные органы — тревожный симптом. Обеспокоенный Следственный комитет включился в информационную борьбу: "Подозреваемые… никакие не борцы за справедливость, как называют их некоторые СМИ… Они совершают преступления не за идею, а просто для того, чтобы навлечь ужас на общество и почувствовать себя хозяевами жизней людей и при этом не упустить свой корыстный интерес".

Если столичные интернет-эксперты заявляли, что "партизаны" будто бы хотели устроить в России революцию или воссоздать Дальневосточную республику, то в Приморье предпочитали версии попроще: у пацанов были проблемы с милицией. Адвокат Татьяна Уварова (защитник Александра Ковтуна, которую уже летом 2010 года отстранили от дела) опубликовала обращение подзащитного, в котором тот заявил: в милиции его избивали и якобы заставили признаться в убийстве. Отец Романа Савченко рассказал, что его сына и Сухораду незадолго до событий 2010 года избивали в милиции. Месть? Но убиты и ранены были совсем другие милиционеры, даже не из Кировского района…

Что до версии самих "партизан", то в 2012 году один из них — Алексей Никитин — в телефонном интервью из стен СИЗО назвал фамилии людей в погонах, которые, по его мнению, "крышевали" наркодилеров. Никитин заявил, что сотрудники поначалу якобы занимались коноплёй, потом предположительно стали завозить в район героин. "Мы начали их плантации конопли сжигать, конкретно мешать их бизнесу… Вот эти, у нас по делу которые идут, четыре трупа, — непосредственно они продавали детям героин от сотрудников милиции. У нас имелись видеозаписи, которые доказывали их вину. Милиция прямо приезжала к ним, на видеокамеру было заснято, как они мешки с коноплёй им передавали, — говорил Никитин. — Теперь всё валят на нас — типа мы бандиты, типа мы наркотиками занимались. А мы не курили и не пили — спросите любого в Кировке, к нам все положительно относятся. Мы против наркотиков…". Адвокат Никитина Нелли Рассказова говорила журналистам: "Они не боролись против правоохранительных органов и ни разу об этом не говорили, это все домыслы. Они боролись… с конкретными лицами и всем, что связано с наркобаронами и "оборотнями в погонах".

Судебный процесс: не последнее слово подсудимых

От задержания до приговора прошло почти четыре года. Обвиняемые несколько раз заявляли о пытках. Никитин рассказывал: "Я три дня ночевал в отделе ОРЧ-4… Зафиксировали наручниками, после этого надевали пакет на голову. Я курил тряпку через противогаз — мне надели противогаз, в шланг напихали тряпки, подожгли… Избивали, пытали, на шпагат меня сажали — разорвали мышцы на ногах. Меня там просто убивали три дня, чтобы я подписал то, что им выгодно… Ставили на окно на колени, говорили: ты сейчас улетишь…". СИЗО Владивостока и ОРЧ-4 посетила комиссия Уполномоченного по правам человека в РФ, но ничего "такого" не выявила.

В 2012 году — новый скандал: прямо из здания Приморского краевого суда исчезли три тома по делу "партизан". Кто и зачем похитил документы — так и осталось загадкой. По одной из версий, в пропавших бумагах содержались указания на причастность сотрудников милиции к наркоторговле. По другой — причина в заявляемых пытках, в том, что якобы документы дела в прямом смысле залиты кровью.

В 2014 году "партизаны" выступили на суде с последним словом. В убийствах не признал себя виновным никто. Кириллов заявил: "Всюду трубили, что будут привлечены лучшие следователи. В чём они лучшие — я испытал на себе. Убеждать в твоей причастности они могут до посинения, причём при этом синеешь и сам. В этой непростой истории виноваты обе стороны, и прежде всего та сторона, которая дала импульс к столь отчаянным действиям… Я виноват в том, что вынужден был прибегнуть к методам, мне не свойственным. Но я никого не убивал". Илютиков извинился за стрельбу по милицейскому "УАЗу", но заверил, что тоже никого не убил.

Вадим Ковтун сказал, что он вообще не при делах: "Мне не в чем признаваться и оправдываться, я не совершал противоправных действий… На меня навесили ярлык "приморского партизана", но я совершенно другой человек". Савченко признал себя виновным в одной краже: "На следствии я оговорил себя и других участников. Оговорил потому, что… Те места, где проводились допросы, — там просто дядьки под себя ходят, что уж про нас говорить". Никитин заявил, что сидит ни за что. Александр Ковтун признал, что стрелял в милиционеров: "Лично я хотел отомстить кировским сотрудникам милиции. Но, будучи сбит с пути Сухорадой, я где-то стал свидетелем, а где-то соучастником тех эпизодов, где пострадавшими являются другие, не кировские сотрудники милиции. Прокуратура заявляет, какие мы плохие — у женщины-таксиста машину забрали… Я там участвовал, пытался всё это сгладить, даже поссорился с Сухорадой… Прокуратура говорит, что мы выбрали тактику отказываться от всего и валить на покойных. Но я не отказывался от эпизодов, в которых виновен. Перестрелка с ДПС в Хвалынке — я стрелял, не отрицаю, готов понести наказание. То же самое — по Уссурийску… Я честно признался, что стрелял. Шёл взаимный огонь — что в Хвалынке, что в Уссурийске, по мне тоже стреляли… Да, я ранил сотрудника, но никого не убил. За то, что сделал — готов отвечать".

Адвокат Савченко Александр Смольский заявил, что видит корни кровавой истории в ельцинской конституции 1993 года: "Она повлекла за собой колоссальное расслоение — небольшая группа лиц захватила общенародное добро… Группа молодых людей — выразители протестного настроения… Эти люди на уголовников не похожи… Чётко поставленная, грамотная речь… Это первый подобный процесс в России. Хотим мы или не хотим, но он уже вошёл в историю".

Прецедент революционерки Веры Засулич, оправданной присяжными после покушения на жизнь петербургского градоначальника Фёдора Трепова, не повторился. Присяжные признали подсудимых виновными почти по всем эпизодам. В апреле 2014 года Ковтуна-старшего, Илютикова и Никитина приговорили к пожизненному заключению в колонии особого режима. Савченко дали 25 лет, Кириллову — 22, Вадиму Ковтуну — восемь лет и два месяца.

Если поначалу много говорилось о том, что парней довели до греха беспредельщики из кировской милиции, но потом эта тема тихо сошла на нет. Схроны с радикальной литературой тоже забылись. Произошла — намеренная или стихийная — деполитизация и деидеологизация дела: осудили уже не "партизан", а обыкновенных отморозков, действовавших из корысти. Эта слишком простая трактовка оставила у многих наблюдателей ощущение некоторой недоговорённости.

После оглашения приговора журналистам разрешили пообщаться с осуждёнными. Кто-то спросил, считают ли они сами себя "партизанами". "Партизаны, не партизаны — нас так прозвали… Криминальной составляющей у нас не было — были идейные соображения, — ответил Кириллов. — Мы хотели обратить внимание на то, какие люди работают в органах и до какого упадка это всё дошло, вообще по Приморью".

Многоточия над i: преступления и наказания

В мае 2015 года случилось что-то вроде сенсации. Верховный суд РФ, рассмотрев жалобы осуждённых, счёл их вину по ряду эпизодов не доказанной. Александру Ковтуну и Илютикову заменили пожизненное заключение на 25 лет и 24 года, Кириллову снизили срок с 22 до 19 лет, Савченко — с 25 до 24. В отношении Никитина и Вадима Ковтуна приговоры отменили полностью, дела направили на новое рассмотрение (высшая инстанция усомнилась в их причастности к убийству "наркобарыг" из Кировского; эти двое обвинялись только в данном преступлении).

В 2016 году в краевом суде огласили новый приговор. Присяжные признали подсудимых невиновными в убийстве четырёх кировчан. Алексея Никитина и Вадима Ковтуна — вот уж действительно сенсация — освободили в зале суда. К тому времени за решёткой они провели почти по шесть лет.

Однако прокуратура сразу обжаловала решение, и в том же 2016 году Верховный суд отменил оправдательный приговор. А в апреле 2018 года новая коллегия присяжных признала всех подсудимых виновными. Окончательный приговор: Александру Ковтуну — 25 лет в колонии строгого режима, Никитину — 23,5, Кириллову — 21,5, Илютикову — 25, Савченко — без изменений, Вадиму Ковтуну — восемь лет (единственный на данный момент "партизан", вышедший на волю).

…Интерес к "партизанам" ослаб, на стенах больше не появляются тематические граффити, но адвокат Смольский прав: хотим мы или нет — процесс вошёл в историю. Суд сказал своё слово, но расставил ли он все точки над i? Рассуждая на эту тему, легко перейти от фактов к мифам, которых в нашем расколотом обществе родилось несколько. Кровавая история по-прежнему порождает различные трактовки и полярные оценки. Каждый выбирает сам, кому верить — обвинению, адвокатам, "партизанам"… Вот такая получилась партизанская повесть, хэппи-энда в которой не могло быть по определению.

Дело "приморских партизан", открывших в 2010 году охоту на милиционеров, стало информационной бомбой федерального калибра.
Хроника событий, начавшихся 13 лет назад.

Страх и ненависть в Приморье: живые и мёртвые.

В феврале 2010 года во Владивостоке на улице Давыдова неизвестными был убит сотрудник ППС Григорий Ковальчук, а его коллега Николай Дубовик — тяжело ранен.

В конце мая в селе Ракитном Дальнереченского района был жестоко убит милиционер Алексей Карась, обстреляна машина ДПС в Яковлевском районе.

В июне нападение, при котором огнестрельные ранения получили ещё двое сотрудников милиции, произошло в Спасском районе.
Пока по дорогам края барражировали отряды силовиков на бронетехнике, миф о "приморских партизанах" удивительно быстро зажил самостоятельной жизнью. Многие сочли неизвестных стрелков "народными мстителями" и "борцами с ментовским беспределом"…

Кульминационным стал день 11 июня 2010 года, когда в Уссурийске сотрудники силовых структур штурмом взяли квартиру в доме по улице Тимирязевской, 73, где укрывались "партизаны". Двое — Александр Сладких и Андрей Сухорада — погибли (по официальной версии — застрелились, по неофициальной — застрелился один, а второй погиб в перестрелке). Двое — Владимир Илютиков и Александр Ковтун — были задержаны. Ещё двоих — Романа Савченко и Максима Кириллова — взяли днём ранее.

Все шестеро оказались жителями посёлка Кировского. По иронии судьбы, именно в районе нынешнего Кировского базируется в начале романа Александра Фадеева "Разгром" партизанский отряд Левинсона; ещё один эпизод романа происходит в Ракитном.

Уцелевшим "партизанам" предъявили букет обвинений: убийства двоих милиционеров, бандитизм, похищение и незаконное хранение оружия, разбой, похищение документов, кражи, угон автотранспорта — всего около 30 преступлений. Следствие пришло к выводу, что вооружённую группу создали Александр Ковтун и Андрей Сухорада.

"Злоумышленники совершили несколько дерзких краж и разбойных нападений в небольших населённых пунктах Приморского края.
Похищали автомобили, деньги, охотничье оружие, не брезговали одеждой и обувью…

Совершали кражи, угоны, поджоги в Кировском, Дальнереченском и Спасском районах Приморского края… Похищали оружие и транспорт… с тем, чтобы продолжать свою преступную деятельность", — сообщили в Следкоме РФ по Приморскому краю.

Вскоре "всплыло" убийство ещё четверых человек — наркоторговцев из того же Кировского района. Следствие сочло: их убили "партизаны" в 2009 году, чтобы завладеть наркотиками. По этому делу задержали ещё двоих — Алексея Никитина и Вадима Ковтуна (младшего брата Александра).

Дело "кировской банды": загадки и версии

Силовикам с самого начала не нравилась формулировка "приморские партизаны". В официальных заявлениях они предпочитали говорить о "кировской банде" или просто о "группе молодых людей".

Однако звание "приморских партизан" пристало к фигурантам дела сразу и навсегда, пусть между ними и героями фадеевского "Разгрома" — пропасть и в поколениях, и в мировоззрении.

"Партизаны" боролись не за идею, а за деньги. Начальник приморского УВД генерал Андрей Николаев заявил: "Нападения на сотрудников милиции были мотивированы исключительно желанием заполучить оружие и боеприпасы с целью продолжения совершения более тяжких преступлений корыстной направленности.

В лесах Приморья обнаружены многочисленные схроны, оставленные членами вооружённой группы. Кроме одежды и продуктов питания, в них находились оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства, а также предметы с фашистской символикой и литература радикального толка".

Это с версией о сугубо корыстных интересах не вяжется. Правда, радикальную литературу никому не показали.
Осенью 2010 года в интернет попало видеообращение "партизан", записанное незадолго до уссурийского штурма.

В кадре молодые люди заявляли, что действительно нападали на милиционеров, причём по идейным соображениям.
Обращение было выдержано в стилистике посланий чеченских сепаратистов (что интересно, позже, уже за решёткой, двое из "партизан" приняли ислам).

Тем не менее генерал Николаев продолжал развенчивать миф об "идейных мстителях": "У нас всегда, каждый год громкие события были, ещё с лихих 90-х. Поэтому это событие… нисколько не удивило и не обескуражило нас… Мы можем смело заявить, что это — обыкновенная банда".

О приморской банде писали книги.

От Москвы до самых до окраин появлялись граффити вроде: "Партизаны, ваш подвиг не забыт!".
Некоторым "партизаны" оказались ближе, чем правоохранительные органы — тревожный симптом.

Обеспокоенный Следственный комитет включился в информационную борьбу: "Подозреваемые… никакие не борцы за справедливость, как называют их некоторые СМИ… Они совершают преступления не за идею, а просто для того, чтобы навлечь ужас на общество и почувствовать себя хозяевами жизней людей и при этом не упустить свой корыстный интерес".

Если столичные интернет-эксперты заявляли, что "партизаны" будто бы хотели устроить в России революцию или воссоздать Дальневосточную республику, то в Приморье предпочитали версии попроще: у пацанов были проблемы с милицией.
Адвокат Татьяна Уварова (защитник Александра Ковтуна, которую уже летом 2010 года отстранили от дела) опубликовала обращение подзащитного, в котором тот заявил: в милиции его избивали и якобы заставили признаться в убийстве.
Отец Романа Савченко рассказал, что его сына и Сухораду незадолго до событий 2010 года избивали в милиции.

Месть? Но убиты и ранены были совсем другие милиционеры, даже не из Кировского района…

Что до версии самих "партизан", то в 2012 году один из них — Алексей Никитин — в телефонном интервью из стен СИЗО назвал фамилии людей в погонах, которые, по его мнению, "крышевали" наркодилеров. Никитин заявил, что сотрудники поначалу якобы занимались коноплёй, потом предположительно стали завозить в район героин. "Мы начали их плантации конопли сжигать, конкретно мешать их бизнесу…

Вот эти, у нас по делу которые идут, четыре трупа, — непосредственно они продавали детям героин от сотрудников милиции. У нас имелись видеозаписи, которые доказывали их вину. Милиция прямо приезжала к ним, на видеокамеру было заснято, как они мешки с коноплёй им передавали, — говорил Никитин. — Теперь всё валят на нас — типа мы бандиты, типа мы наркотиками занимались. А мы не курили и не пили — спросите любого в Кировке, к нам все положительно относятся. Мы против наркотиков…".

Адвокат Никитина Нелли Рассказова говорила журналистам: "Они не боролись против правоохранительных органов и ни разу об этом не говорили, это все домыслы. Они боролись… с конкретными лицами и всем, что связано с наркобаронами и "оборотнями в погонах".
От задержания до приговора прошло почти четыре года. Обвиняемые несколько раз заявляли о пытках. Никитин рассказывал: "Я три дня ночевал в отделе ОРЧ-4… Зафиксировали наручниками, после этого надевали пакет на голову. Я курил тряпку через противогаз — мне надели противогаз, в шланг напихали тряпки, подожгли… Избивали, пытали, на шпагат меня сажали — разорвали мышцы на ногах. Меня там просто убивали три дня, чтобы я подписал то, что им выгодно… Ставили на окно на колени, говорили: ты сейчас улетишь…". СИЗО Владивостока и ОРЧ-4 посетила комиссия Уполномоченного по правам человека в РФ, но ничего "такого" не выявила.

В 2012 году — новый скандал: прямо из здания Приморского краевого суда исчезли три тома по делу "партизан". Кто и зачем похитил документы — так и осталось загадкой. По одной из версий, в пропавших бумагах содержались указания на причастность сотрудников милиции к наркоторговле. По другой — причина в заявляемых пытках, в том, что якобы документы дела в прямом смысле залиты кровью.

В 2014 году "партизаны" выступили на суде с последним словом. В убийствах не признал себя виновным никто. Кириллов заявил: "Всюду трубили, что будут привлечены лучшие следователи. В чём они лучшие — я испытал на себе. Убеждать в твоей причастности они могут до посинения, причём при этом синеешь и сам.

В этой непростой истории виноваты обе стороны, и прежде всего та сторона, которая дала импульс к столь отчаянным действиям… Я виноват в том, что вынужден был прибегнуть к методам, мне не свойственным. Но я никого не убивал".

Илютиков извинился за стрельбу по милицейскому "УАЗу", но заверил, что тоже никого не убил.

Вадим Ковтун сказал, что он вообще не при делах: "Мне не в чем признаваться и оправдываться, я не совершал противоправных действий… На меня навесили ярлык "приморского партизана", но я совершенно другой человек".

Савченко признал себя виновным в одной краже: "На следствии я оговорил себя и других участников. Оговорил потому, что… Те места, где проводились допросы, — там просто дядьки под себя ходят, что уж про нас говорить".

Никитин заявил, что сидит ни за что.

Александр Ковтун признал, что стрелял в милиционеров: "Лично я хотел отомстить кировским сотрудникам милиции. Но, будучи сбит с пути Сухорадой, я где-то стал свидетелем, а где-то соучастником тех эпизодов, где пострадавшими являются другие, не кировские сотрудники милиции. Прокуратура заявляет, какие мы плохие — у женщины-таксиста машину забрали… Я там участвовал, пытался всё это сгладить, даже поссорился с Сухорадой… Прокуратура говорит, что мы выбрали тактику отказываться от всего и валить на покойных. Но я не отказывался от эпизодов, в которых виновен. Перестрелка с ДПС в Хвалынке — я стрелял, не отрицаю, готов понести наказание. То же самое — по Уссурийску… Я честно признался, что стрелял. Шёл взаимный огонь — что в Хвалынке, что в Уссурийске, по мне тоже стреляли… Да, я ранил сотрудника, но никого не убил. За то, что сделал — готов отвечать".

Адвокат Савченко Александр Смольский заявил, что видит корни кровавой истории в ельцинской конституции 1993 года: "Она повлекла за собой колоссальное расслоение — небольшая группа лиц захватила общенародное добро… Группа молодых людей — выразители протестного настроения… Эти люди на уголовников не похожи…

Чётко поставленная, грамотная речь… Это первый подобный процесс в России. Хотим мы или не хотим, но он уже вошёл в историю".
Прецедент революционерки Веры Засулич, оправданной присяжными после покушения на жизнь петербургского градоначальника Фёдора Трепова, не повторился.

Присяжные признали подсудимых виновными почти по всем эпизодам. В апреле 2014 года Ковтуна-старшего, Илютикова и Никитина приговорили к пожизненному заключению в колонии особого режима. Савченко дали 25 лет, Кириллову — 22, Вадиму Ковтуну — восемь лет и два месяца.

Если поначалу много говорилось о том, что парней довели до греха беспредельщики из кировской милиции, но потом эта тема тихо сошла на нет. Схроны с радикальной литературой тоже забылись.

Произошла — намеренная или стихийная — деполитизация и деидеологизация дела: осудили уже не "партизан", а обыкновенных отморозков, действовавших из корысти. Эта слишком простая трактовка оставила у многих наблюдателей ощущение некоторой недоговорённости.

После оглашения приговора журналистам разрешили пообщаться с осуждёнными. Кто-то спросил, считают ли они сами себя "партизанами". "Партизаны, не партизаны — нас так прозвали… Криминальной составляющей у нас не было — были идейные соображения, — ответил Кириллов. — Мы хотели обратить внимание на то, какие люди работают в органах и до какого упадка это всё дошло, вообще по Приморью".

В мае 2015 года случилось что-то вроде сенсации. Верховный суд РФ, рассмотрев жалобы осуждённых, счёл их вину по ряду эпизодов не доказанной. Александру Ковтуну и Илютикову заменили пожизненное заключение на 25 лет и 24 года, Кириллову снизили срок с 22 до 19 лет, Савченко — с 25 до 24.

В отношении Никитина и Вадима Ковтуна приговоры отменили полностью, дела направили на новое рассмотрение (высшая инстанция усомнилась в их причастности к убийству "наркобарыг" из Кировского; эти двое обвинялись только в данном преступлении).
В 2016 году в краевом суде огласили новый приговор. Присяжные признали подсудимых невиновными в убийстве четырёх кировчан. Алексея Никитина и Вадима Ковтуна — вот уж действительно сенсация — освободили в зале суда. К тому времени за решёткой они провели почти по шесть лет.

Однако прокуратура сразу обжаловала решение, и в том же 2016 году Верховный суд отменил оправдательный приговор. А в апреле 2018 года новая коллегия присяжных признала всех подсудимых виновными.

Окончательный приговор: Александру Ковтуну — 25 лет в колонии строгого режима, Никитину — 23,5, Кириллову — 21,5, Илютикову — 25, Савченко — без изменений, Вадиму Ковтуну — восемь лет (единственный на данный момент "партизан", вышедший на волю).
…Интерес к "партизанам" ослаб, на стенах больше не появляются тематические граффити, но адвокат Смольский прав: хотим мы или нет — процесс вошёл в историю.

Суд сказал своё слово, но расставил ли он все точки над i? Рассуждая на эту тему, легко перейти от фактов к мифам, которых в нашем расколотом обществе родилось несколько.

Кровавая история по-прежнему порождает различные трактовки и полярные оценки. Каждый выбирает сам, кому верить — обвинению, адвокатам, "партизанам"… Вот такая получилась партизанская повесть, хэппи-энда в которой не могло быть по определению.

Статья из 2012 года.... !!!!

Из дела "приморских партизан" пропали имена милиционеров-наркоторговцев

Пропавшие тома дела "приморских партизан" содержали в себе имена сотрудников МВД, занимавшихся организацией наркобизнеса в крае. Как пишут "Известия", об этом рассказали адвокаты обвиняемых. Как следует из показаний одного из обвиняемых - Алексея Никитина, "партизаны" совершали свою деятельность при поддержке нескольких оперативников. По словам защитника, Никитин назвал пофамильно семерых представителей правоохранительных органов.

По версии адвоката Нелли Рассказовой, три тома из 50 могли похитить именно из-за того, что в материалах фигурируют имена сотрудников МВД, которые занимались организацией наркобизнеса в крае. "Дилеры работали на кировских сотрудников милиции, а именно на Василия Скиба, Руслана Безугленко, Евгения Соболева, Валерия Лекарева, Антона Кращенко, Алексея Храпова и Дмитрия Тивяшова", - пишет в пропавшей из дела явке с повинной Алексей Никитин. - Данные оперативники вместе с группой Константина Поберия воплотили в жизнь наркобизнес и вырубку леса на территории Кировского района Приморского края".

Также в явке, копию которой адвокаты успели сделать незадолго до пропажи дела, описывается конкретный случай драки с сотрудниками милиции, когда они приехали на бандитскую сходку в форме и на служебных автомобилях. В своих показаниях Никитин также упоминает прокурора Кировского района и представителей Госнаркоконтроля области.

По его мнению, все они оказывали поддержку выше названным сотрудникам милиции и покрывали их незаконную деятельность.

По делу "партизан" на скамье подсудимых находятся шесть жителей Приморского края: Александр и Вадим Ковтуны, Роман Савченко, Максим Кириллов, Владимир Илютиков и Алексей Никитин. На предварительном слушании, прошедшем во Владивостоке с 6 по 9 июня, краевой суд удовлетворил ходатайство обвиняемых и принял решение рассмотреть их уголовное дело присяжными заседателями.

Ряд вооруженных нападений на милиционеров был совершен в Приморье с февраля по май 2010 года. По данным следствия, все эти преступления - дело рук одной группы, в состав которой входили восемь человек. Двое из "партизан" погибли в ходе задержания.

По версии следствия, в 2009 году Александр Ковтун совместно с Александром Сухорадой создали вооруженную группу. В их распоряжении находился арсенал оружия, специальных средств и камуфлированных костюмов. Для хранения оружия они подготовили в лесу несколько укрытий. В ходе подготовки нападений обвиняемые постоянно совершенствовали навыки обращения с оружием.

В сентябре 2009 года в районе кладбища в окрестностях поселка Кировского они, по данным следствия, убили четырех человек и похитили у них наркотики. В феврале 2010 года на улице Давыдова в городе Владивостоке обвиняемые напали на сотрудников милиции. Следствие полагает, что убив милиционера, они похитили его оружие, удостоверение и деньги. По данным следствия, 27 мая 2010 года, чтобы завладеть оружием и боеприпасами, "партизаны" убили милиционера в селе Ракитное, забрали имущество и скрылись, а 29 мая напали на сотрудников ГИБДД.